Многие биографы Чехова при описании детства известного писателя неизменно отмечают суровый нрав его отца. Евгений Харламов и другие авторы книги «Наследники духовных традиций медицины» утверждают, что обучение и воспитание Антона сводилось исключительно к побоям. Даже героический поступок, однажды совершенный мальчиком, вызвал у главы семьи не восхищение, а желание изгнать из тела подростка злых духов.
Детство в лавке отца
Старший брат писателя, талантливый мемуарист Александр Чехов отозвался о детстве Антона так: «Ребенком он был несчастный человек». И это было правдой. Литературовед Владимир Ермилов в своей книге «А.П.Чехов» называет гимназию, которую посещал классик, «разновидностью тюрьмы», где царили страх, подобострастие и доносительство. Даже для того, чтобы посетить какой-либо театральный спектакль, следовало испросить разрешения у гимназического руководства. Надо ли говорить, что подобные прошения чаще всего отклонялись? А Чехов с ранних лет любил театр. Однако даже тогда, когда уроки подходили к концу, Антон не мог позволить себе предаться играм, как это делают современные дети. После занятий (впрочем, как и до них) он отправлялся в бакалейную лавку, которой владел его отец, Павел Егорович. Антоша прислуживал там с 8-ми лет. Как пишет филолог Александр Чудаков в книге «Антон Павлович Чехов», уже в 5 часов утра будущий писатель должен был вместе со своими братьями стоять в дверях лавки и зазывать покупателей. Садиться им строго воспрещалось. В вечернее же время детям, по мнению отца, надлежало сторожить магазин от всяческих злоумышленников.
В ночь с 14 на 15 июля 1904 врача швейцарского курорта Баденвейлер Эрика Шверера вызвали к заболевшему иностранцу. Номер на втором этаже был слабо освещен. ДАЛЕЕ...
«Скажи матери, что как бы ни вели себя собаки и самовары, все равно после лета должна быть зима, после молодости старость, за счастьем несчастье и наоборот; человек не может быть всю жизнь здоров и весел, его всегда ожидают потери, он не может уберечься от смерти, хотя бы был Александром Македонским, — и надо быть ко всему готовым и ко всему относиться как к неизбежно необходимому, как это ни грустно. Надо только, по мере сил, исполнять свой долг — и больше ничего».
Второй факт - ПИТАТЕЛЬНЫЙ.
Купив в Мелихове усадьбу, Чехов первым делом выпустил в пруд карасей и линей, после чего пруд стал называться Аквариум. На этом забота о флоре и фауне имения не закончилась - перед домом был разбит огород, где выращивались невиданные для средней полосы России артишоки, спаржа и баклажаны.
Третий факт - КРЫЛАТЫЙ.
В Мелихове Антон Павлович написал более сорока произведений. Знаменитая "Чайка" родилась во флигеле, изначально построенном для гостей, которым не хватало места в доме. Это лучшее место в доме для творчества, где писатель и уединялся с ручкой и бумагой. На флигеле висит мемориальная доска с цитатой из письма Ольге Книппер-Чеховой: "Мой дом, где была написана "Чайка".
Первый факт - ШУТЛИВЫЙ.
Соседом Чехова по усадьбе был помещик Иван Аркадьевич Вареников. В зависимости от настроения Чехов звал его то Ватрушкиным, то Галушкиным. И это не один единственный пример чеховского образного переосмысления реальности. К примеру, сестру свою Марию он называл Сиянием и Чечевицей.
"30 марта 1899 года Чехов писал Розанову*:
„У меня здесь бывает беллетрист М. Горький, и мы говорим о Вас часто. Он простой человек, бродяга, и книги впервые стал читать, будучи уже взрослым, — и точно родился во второй раз, теперь с жадностью читает все, что печатается, читает без предубеждений, душевно...”
Картина «Портрет А.Чехова».
Художник: Чистяков Юрий (Москва, Россия).
Работа выполнена в технике бумага/гуашь.
***
"Мужчина должен увлекаться, безумствовать, делать ошибки, страдать! Женщина простит вам и дерзость и наглость, но она никогда не простит этой вашей рассудительности".
А. Чехов,
"Ариадна".
***
"... я не думал о ней, но точно легкая тень ее лежала на моей душе.*
"О любвви".
***
"Женщина может быть другом мужчины лишь в такой последовательности: сначала приятель, потом любовница, а затем уж друг."
"Дядя Ваня".
***
"И теперь она ему нравилась, очень нравилась, но чего-то уже недоставало в ней, или что-то было лишнее, – он и сам не мог бы сказать, что именно, но что-то уже мешало ему чувствовать, как прежде.
Ему не нравилась ее бледность, новое выражение, слабая улыбка, голос, а немного погодя уже не нравилось платье, кресло, в котором она сидела, не нравилось что-то в прошлом, когда он едва не женился на ней.
Он вспомнил о своей любви, о мечтах и надеждах, которые волновали его четыре года назад, – и ему стало неловко."
"Ионыч".
... Нюта стояла в дверях так, что одна нога ее была в коридоре, а другая в его комнате. Она поправляла свои волосы, которые трудно было поправить — так они были густы и длинны! — и рассеянно глядела на Володю. В просторной блузе, заспанная, с распущенными волосами, при том скудном свете, какой шел в комнату от белого, но еще не освещенного солнцем неба, она показалась Володе обаятельной, роскошной... Очарованный, дрожа всем телом и с наслаждением вспоминая о том, как он обнимал это чудное тело в беседке, он подал ей капли и сказал:
— Какая вы…
— Что?
Она вошла в комнату.
— Что? — спросила она, улыбаясь.
Он молчал и смотрел на нее, потом, как тогда в беседке, взял за руку... А она смотрела на него, улыбалась и ждала: что будет дальше?
— Я вас люблю... — прошептал он.
Она перестала улыбаться, подумала и сказала:
— Погодите, кажется, кто-то идет. Ох, уж эти мне гимназисты! — говорила она вполголоса, идя к двери и выглядывая в коридор. — Нет, никого не видно...
Она вернулась...
Затем Володе показалось, что комната, Нюта, рассвет и сам он — всё слилось в одно ощущение острого, необыкновенного, небывалого счастья, за которое можно отдать всю жизнь и пойти на вечную муку, но прошло полминуты, и всё это вдруг исчезло. Володя видел одно только полное, некрасивое лицо, искаженное выражением гадливости, и сам вдруг почувствовал отвращение к тому, что произошло...
Ketevan
